Приворотное зелье - Страница 74

К оглавлению

74

А сейчас мне так захотелось на сцену! Я не могу назвать какой-нибудь определенной роли, хотелось бы сыграть что-то очень глубокое, человечное про жизнь, про любовь, про людей. Мы ставим новые спектакли, у нас большие планы, и, надеюсь, у меня появится такая возможность — вернуться к любимой работе.

Трудно загадывать. Чувствую только, пусть это не выглядит чрезмерно самонадеянным, что ставить точку в моей актерской судьбе еще рано.

А значит, в человеческой — тоже. Потому что для меня работа в искусстве и есть жизнь.

* * *

Р.S. Думалось, книга закончена.

Но нет! Жизнь продолжается, множа события, принося новые радости и огорчения, — и моя исповедь потребовала иного завершения.

Газета «Известия» попросила меня высказать свое мнение по поводу событий в Югославии. Я откликнулся небольшой заметкой, которая была напечатана в ряду других.

Я писал о том, что разговоры о каких-то особых наших интересах в Югославии считаю несостоятельными. Что позиция России в отношении этого конфликта непоследовательна, двойственна: с одной стороны мы кричим «не допустим!», с другой — протягиваем руку за подаянием. Я высказал сожаление в конце заметки, что опыт войны в Чечне ничему нас не научил, раз мы опять ввязываемся в бойню.

И сразу я стал получать письма, среди них одно от губернатора, в которых меня смешивают с грязью, обвиняют в предательстве интересов славян, в пособничестве американцам и тому подобное. Были, правда, письма и в поддержку моей точки зрения. Но речь не о них.

Речь о том, что опять напрягаются мышцы ненависти и злобы, а не здравого смысла и логики — пример тому не только события в Югославии. Если встать на позицию мстителей, то можно дойти до открытой войны, войны страшной, которая может превратиться в атомную, и тогда погибнут все, независимо от национальности. Пора быть сдержанными, пора постигать «философию мира» — слова эти принадлежат великому полководцу Георгию Константиновичу Жукову, они стали его завещанием.

…У Шекспира в трагедии «Юлий Цезарь» есть знаменитый монолог Антония, который он произносит над телом убитого Брутом Цезаря:


О, горе тем, кто эту кровь пролил!
Над ранами твоими я пророчу,
Рубиновые губы уст немых
Открыв, они через меня вещают
Проклятье поразит тела людей;
Гражданская война, усобиц ярость
Италию на части раздерут;
И кровь и гибель будут так привычны,
Ужасное таким обычным станет,
Что матери смотреть с улыбкой будут,
Как четвертует их детей война;
И жалость всякую задушит дикость…
Не я — история предостерегает.

...

Май 1999

74